Где стирали на кораблях
Спойлер – капитан не стирает вообще ничего и нигде, как вы, наверное, догадались 🙂 Но все по порядку – сегодня решила написать о том, как, собственно говоря, экипаж круизных лайнеров ведет быт.
Готовка
Ее нет вообще, никакой. За несколько контрактов можно забыть, что такое кастрюля и начать выращивать в них фиалки. Так как главная опасность на корабле – пожар, то любые нагревающиеся приборы экипажу строго запрещены. Купить маленькую электроплитку и жарить в каюте по утрам яичницу точно не получится, даже если вы каким-то образом сможете раздобыть сырое яйцо 🙂
acclaindia.com
Принимать пищу можно только в кафетерии, запаривать кипятком лапшу – тоже. Бедные девочки-англичанки из СПА много раз пытались припрятать в каютах чайники, но их всегда находили и подвергали жестокому уничтожению (чайники, не девочек. И не уничтожению, а лишь изъятию до конца контракта).
Стирка
На лайнерах есть прачечная для экипажа, расположенная в зоне только для экипажа, расположенной на нижних палубах только для экипажа. Еще раз напишу, “только для экипажа” на случай, если меня читает кто-то из тех пассажиров, что постоянно пытались открыть двери с табличкой “только для экипажа” и узнать, что же таит в себе этот маленький таинственный мир коридоров для экипажа.
Так вот, у нас была своя прачечная с большими стиральными и сушильными машинами (как в американских фильмах). Закончив работу около полуночи, часто нужно было пойти туда, закинуть в стирку вещи, а затем вернуться спустя примерно час, чтобы переложить их в сушилку.
Вот так выглядит прачечная для экипажа. Есть утюги и гладильные доски. cruisecritic.co.uk
Вот так выглядит прачечная для экипажа. Есть утюги и гладильные доски. cruisecritic.co.uk
Вот так выглядит прачечная для экипажа. Есть утюги и гладильные доски. cruisecritic.co.uk
Экипажа много, машин – не очень, поэтому многие, придя в прачечную и не найдя свободной машины, вытаскивали вещи из тех машинок, что уже закончили стирать (а хозяин вещей за ними пока не явился). Чужие вещи просто складывали в одну из корзин и задвигали в какой-нибудь угол. Особо милые люди заботливо перекладывали их в одну из свободных сушилок.
Поэтому, придя в прачечную за своими вещами, в 90% случаев их было не так просто обнаружить – почти всегда приходилось проверять корзины и открывать n-ное количество сушилок в поисках своих драгоценных носков 🙂
Некоторые я так и не нашла, между прочим.
Уборка
Как я уже писала, за нашими каютами были закреплены собственные горничные. Они меняли постельное белье 2 или 3 раза в неделю (по канону, но на деле – как повезет. Один из стюардов нашей каюты белье не менял принципиально, и нам пришлось решать этот вопрос через менеджера), приносили свежие полотенца, забирали мусор и пылесосили.
Остальную уборку нужно было делать самим – я покупала чистящие средства в мексиканском супермаркете Mega и, бывало, часа в 2 ночи чистила душ.
Сортировка мусора
На каждом круизном лайнере есть отдел переработки мусора – страшное место, я вам скажу. Там все пластиковое сминается адскими машинами в аккуратные кубы, пищевые отходы измельчаются и отправляются в океан, а стекло тоже куда-то потом девается.
Последствия пожара в отделе переработки мусора на круизном лайнере Regal Princess. cruiselawnews.com
Последствия пожара в отделе переработки мусора на круизном лайнере Regal Princess. cruiselawnews.com
В общем, мусор всегда нужно было разделять. Тот, что забирали уборщики, сортировался не нами. Но мусор всегда скапливался намного быстрее, чем его забирали горничные, поэтому каждые пару дней нужно было ходить в инсинератор (так называли отдел переработки) и там распределять свой мусор по специальным контейнерам.
На этом, кажется, все – в дальнейшем расскажу еще много интересного, не забудь подписаться на мой канал, чтобы не пропустить;)
Еще почитать:
Источник
Гальюны, то есть корабельные туалеты, в 16−18 столетиях находились в двух местах. Экипаж и пассажиры использовали для отправления естественных нужд нос корабля, а капитан и офицеры — специально оборудованное место на корме. Так что резная фигура на носу парусника, навевающая романтичные мысли — это всего лишь декоративное украшение носового гальюна.
Носовая часть боевого корабля «Ваза», построенного в 1628 году в Стокгольме
Посмотрите как устроен нос шведского военного корабля «Vasa», который удалось поднять со дна моря почти не поврежденным. Квадратные деревянные короба — это своеобразные унитазы, а деревянная обрешетка выполняла роль писсуаров, давая нечистотам свободно стекать в море.
Чтобы справить нужду, мореходу приходилось отправляться на нос корабля и влезать на неудобный деревянный «трон». При этом от стихии его отделяли хлипкие поручни или даже канаты. Место, где качка была особенно сильна, было одним из самых опасных на борту и волны нередко смывали несчастных за борт. В таких случаях спасение было возможно лишь в том случае, если человека за бортом своевременно замечали и бросали ему канат. Вплавь догнать судно, идущее под парусами, было невозможно.
Из-за этого неоправданного риска моряки очень не любили носовые гальюны. Да и путь к ним мог быть совсем неблизким, особенно на многопалубных военных кораблях. Поэтому матросы и пассажиры норовили решить свои проблемы в укромных уголках, которых на любом паруснике было с избытком.
Такие небольшие хитрости становились серьезной проблемой в условиях открытого моря, где антисанитария могла в любой момент стать причиной вспышки инфекционной болезни. Поэтому за соблюдением правил следили, а тех, кто делал кучи на пушечных палубах и в трюмах отлавливали и нещадно пороли линьком в присутствии всей команды.
На небольших парусниках отхожее место могло выглядеть так
В российском морском уставе образца 1720 года обязанность наблюдения за санитарным состоянием корабля была возложена на профоса. Это должностное лицо заведовало арестантами, телесными наказаниями и чистотой на борту. Он выслеживал виновных в вероломном нарушении правил и карал их по всей строгости морских законов. Но даже опасность быть выпоротым и посрамленным не мешала некоторым справлять нужду в самых неожиданных местах.
А вот старшие чины гальюнами на носу не пользовались. Условия жизни господ флотских офицеров и знатных пассажиров были не в пример лучше, чем у рядового экипажа. Проживали они на корме, в просторной кают-компании, а с середины 18 века и вовсе в отдельных каютах. Им было дозволено иметь прислугу, некоторые предметы роскоши и пользоваться относительно комфортными и безопасными туалетами.
Штульц американского фрегата «Constitution»
По на корме корабля располагались штульцы — свесы, внутренний объем которых использовался для самых разных нужд. В такой застекленной «лоджии», нависающей над волнами, хранили навигационные приборы и там же, в особом огороженном уголке находился офицерский туалет.
На больших парусных кораблях штульцы могли быть двухэтажными — на нижнем уровне в таком случае находилась кабинка гальюна, а на верхнем могла стоять ванна для капитана. В помещениях кормы было тесно и даже при небольшом волнении солидно болтало, но там человек хотя бы не рисковал жизнью, решая свои обыденные проблемы.
Гальюн капитана в штульце фрегата «Constitution»
Безопасный туалет был одной из основных привилегий офицеров на парусном флоте, где создать какие-либо удобства, даже для капитана, было совсем непросто. Эпоха пара все изменила — плаванья стали более безопасными и комфортными и на пароходах уже даже для рядовых матросов были предусмотрены закрытые гальюны.
Но в жизни бывает так, что туалет в квартире, доме или офисе спроектирован с ошибками и его использование не менее затруднено, чем на флоте в 18 веке. Правда, жизнью его посетители уже не рискуют, и это дает возможность свободно шутить на эту тему.
Смотрите также — Атомоход «Ленин» — почти как космический корабль, только ледокол
Понравилось? Хотите быть в курсе обновлений? Подписывайтесь на наш Twitter, страницу в Facebook или канал в Telegram.
Источник
Читая о моряках древности, удивляешься их стойкости. Кук девять лет потратил на три кругосветки. Колумб два с половиной месяца добирался до Багам. Викинги два месяца мотались по волнам до Гренландии. Примерно столько же они шли морем до Царьграда. В любом случае получалось долго. Возникает вопрос: как обстояло с гигиеной и отправлением естественных потребностей? Дорога-то дальняя, вытерпеть сложно. Особенно интересен вопрос с точки зрения военных и исследовательских (что долгое время было одно и то же) кораблей.
Экипаж купца невелик. Даже с учетом пассажиров. Только минимум для управления и защиты. Другое дело военная посудина. Там как минимум полтора штатных экипажа (всегда брали запас – на долгих переходах моряки мерли как мухи – витаминов не хватало) и столько же солдат. Так что скученность получалась огромная. Спали, например, где придется (гамаки появились уже после открытия Америки – подсмотрели у южноамериканских индейцев), и на корабле никогда не хватало места чтобы отдохнуть всему экипажу разом – только по очереди.
Ну а где их столько разместишь…
С небольшим экипажем и малым судном, вроде викинговского дракона, в случае нужды выходило просто: достаточно свесить пятую точку за борт. Но как быть на паруснике, где куча разномастного рангоута и постоянно снуют люди, внося в оснастку временные коррективы для управления судном? Приходилось изобретать.
Прежде всего, стоит найти место, наиболее спокойное при различных эволюциях. Не в плане досягаемости волн,а чтобы не часто туда бегать при сменах галса. Как оказалось, это носовая оконечность в районе бушприта. На голландском именуемая гальюн. Этот свес прежде всего имел декоративную функцию – на нем крепилась носовая фигура духа-покровителя корабля, прежде известная как гальюнная. Вот туда-то и заставляли бегать матросиков. А чтобы те не пропали без вести во время волнения, вдоль бушприта крепили сеть – для страховки. Так что моряки той эпохи действительно приходились некоторой родней обезьянам – пользование такой снастью требовало определенной сноровки. Потом уже стали устраивать решетки под ногами (писсуары) и деревянные воронки (для дел посолиднее). И все равно случалось, что клиентуру смывало в процессе отдавания дани природе.
Всяк лучше, чем на палубе!
Такое расположение нужника было выгодно еще и тем, что постоянно омывалось волнами – гигиена. И направлением ветра. Или от кормы к носу, или в сторону – так что основное амбре над палубой не гуляло. К тому же, на корме располагались органы управления (румпель и чуть позднее – штурвал), да и ходу туда простым морякам не было. Но вот офицеры (старшие) и капитан, жившие в кормовых каютах, пользовались своими удобствами, закрытыми от волн. Причем отдельный для всех старших офицеров и единоличный – у капитана. Все же тому негоже слабиться публично. Так что у последнего еще и своя ванна была – здоровое такое корыто. Для чего в корме в особых свесах – штульцах – делались комнатки с металлическими или деревянными воронками, выходившими за борт.
На галерах, правда, гальюн (в смысле – нос) для подобных дел не годился – там стояли пушки, порой много пушек. Поэтому на них выделялся участок румбады (или аррумбады) – бортового ограждения. Откуда все и делали свои дела в море.
Интересно, насколько заполнен оказывался гальюн, когда салаги впервые встречали пиратов…
Надо отметить, что некоторым категориям служащих путь до туалета выходил неблизкий. Скажем, добраться из глубин трюма но носа корабля в свежую погоду – тот еще маневр. Поэтому делали свои дела где придется – в любом темном уголке. Чтобы сие предотвратить, назначался особый человек – профос. Первичное значение этого слова не палач полковой, а “муж. , лат. переделано в прохвост, военный парашник, убирающий в лагере все нечистоты” – цитата из словаря Даля. Собственно, это был ассенизатор с фискальной функцией.
В петровском морском уставе 1720 года за справление нужды в неположенном месте полагалась порка и ощутимый штраф. И все равно все гадили там, где удобнее – к каждому члену экипажа профоса не приставишь. Так что льяльные воды в трюмах были такого состава, то современная канализация покажется нектаром. Правда, их по мере накопления откачивали. Но они стабильно пополнялись.
На корабле не гадить – соблюдаем чистоту
Сюда стоит добавить, что в путешествия набирали максимум живых консервов – коров, свиней, баранов и прочей живности. И уж этим-то точно бояться было нечего – штрафом не обеспокоишь, все равно сожрут.
Корабли воняли сильно – о том особо охотно писали первые колонисты-переселенцы. Кстати, первым делом, зайдя на стоянку, корабли открывали все трюмные люки – хоть немного проветриться перед новым рейсом.
Совсем плохо было дело с испанскими и византийскими галерами. На них в один прекрасный момент по экономическим соображениям отказались от гребцов-добровольцев – дорого. И заменили рабами. Которых приходилось для сохранности и резвости в бою (будешь сачковать – затопят вместе с посудиной) приковывать к скамьям. Соответственно, в случае чего, индивидуально его расковывать не станешь. И ходили гребцы весь срок службы под себя.
“Пашем, как рабы на галерах”, гадя попутно под себя…
Сохранились воспоминания галерных офицеров, описывающих невообразимую вонь на этих судах (а ведь на одно весло ставилось несколько гребцов). Так что при первой возможности вольные сходили на берег – отдышаться.
Приходилось даже корректировать тактику (хотя вроде гребное судно – от ветра независимо) при внезапных рейдах и ночных нападениях на веслах – чтобы ветер шел от неприятеля. Иначе галеры быстро чуяли еще до того, как установится визуальный контакт. Вся внезапность коту под хвост.
Примерно так же получалось позднее на судах, перевозивших рабов. Если в литературе той поры встретится утверждение, что “корабль пах работорговлей” или похожее, то это не метафора, это – реальность. Известны места специальных стоянок в районе Кариб, куда заходили рабовладельческие корабли, чтобы проветриться – иначе могли появиться претензии от портовых властей в городах, где торговлю живым товаром не жаловали (были и такие в тот жестокий век). А ведь рейсы строили так, чтобы порожняком не ходить. Поэтому, сгрузив рабов, шли в Старый Свет уже с табаком и прочими колониальными товарами.
Хорошо устроились… Не забывайте подписываться на канал и ставить “пальцы вверх”!
Кстати, с мытьем тоже все обстояло плохо даже на береговых стоянках – пока не начался массовый импорт кокосового масла. Мыло из него мылится в морской воде, остальным сортам в таких условиях пенообразование недоступно.
× Поддержите подпиской наш телеграм-канал: @battlez
В нашем веке прославленные морские волки (как и рыцари, впрочем) видятся очень романтизировано. Что совсем неверно – ореол-то тут с душком явным. Так что если ребенок увлекся такими персонажами, то попробуйте переключить его на Гарри Поттера или Пиноккио. Эти, по крайней мере, не так сильно пахнут.
Источник
Всем нам хорошо известны подвиги наших доблестных моряков, одержавших славные победы под командованием адмиралов Ушакова, Нахимова и многих других. Однако мы мало что знаем о быте русских моряков Российского императорского флота. Самое время восполнить данный досадный пробел.
Рацион питания
Впервые рацион питания младших чинов российского флота был регламентирован Морским уставомом в период правления Петра I. В этом документе, в частности, было установлено, что на 28 дней морякам суммарно полагался следующий рацион питания: “5 фунтов (примерно 0,45 кг) говядины и свинины, 45 фунтов сухарей, 10 фунтов гороха, 5 фунтов гречневой и 10 фунтов овсяной крупы, 4 фунта рыбы, 6 фунтов масла, 7 вёдер пива, 16 чарок водки, полкружки уксуса и 1,5 фунта соли.
К середине XIX века рацион был несколько изменён. Морякам полагалось 14 фунтов мяса (какое именно должно было быть мясо – строго не регламентировалось), 18 фунтов крупы, 10 фунтов гороха, 45 фунтов сухарей, 6 фунтов масла, 1,5 фунта соли, 20 чарок квашеной капусты, 28 чарок водки, 4 1/6 уксуса, немного солода и 0,5 фунта табака. Морякам дальнего зарубежного плавания вдобавок также полагалось около 10 граммов стручкового перца, 20 граммов чая и 5 граммов сахара, 2,5 фунта говяжьего бульона, 9 фунтов патоки.
На первое моряки, как правило, ели суп (щи или борщ), которые варились на солонине, говядине или рыбе. Оставшееся на дне тарелки мясо доставали, рубили на мелкие кусочки и клали обратно в тарелку – это, собственно, и составляло второе блюдо. Третье блюдо состояло из каши либо, как в XIX и начале ХХ вв., макароны.
Что примечательно, как такового рациона питания у офицеров не было. Старшие чины получали так называемые “столовые” деньги, на которые офицеры должны были закупить себе провизию. Закупка продуктов, как правило, осуществлялась на берегу, в канун плавания. Второй вариант предусматривал, что офицеры корабля сбрасываются в “общак”, назначали “содержателя” кают-компании – в его обязанности входила в том числе закупка продуктов и составление офицерского меню.
Завтра начинался после 5 часов утра, следом за умыванием и молитвой, обед проходил в полдень, а ужин, как правило, между 5 и 6 часами вечера.
Распорядок дня
В 5 часов утра в корабельный колокол раздавался звон, оповещавший экипаж судна о подъёме. Вот как описала дальнейший распорядок дня историк А.В. Панова в своей статье “Повседневная жизнь нижних чинов Российского Императорского флота:
“Матросы вскакивали и начинали «вязать койки – парусиновые тюфяки, набитые крошеной пробкой. Затем матросы умывались соленой водой, молились и около получаса завтракали. Между половиной шестого и шестью часами утра начиналась большая уборка корабля. В восемь часов утра, по окончании второй вахты, на судне происходил торжественный подъем флага. После чего, приблизительно до полудня, нижние чины занимались всевозможными работами. Часть людей красила либо ремонтировала различные детали; новобранцы изучали артиллерию и механизмы корабля. К двенадцати часам наступало время обеда, после которого отводилось время для послеобеденного отдыха.
Обед предварялся церемонией выдачи винной порции нижним чинам. Начнем с того, что в русском флоте существовало понятие «казенной чарки». Она полагалась в плавании каждому матросу, унтер-офицеру, кондуктору ежедневно, причем дважды…
После обеда следовал небольшой отдых. Между пятью и шестью часами вечера команда ужинала. Затем наступал период свободного времени для тех, кто не был занят на вахте. После вечернего спуска флага в восемь часов корабль начинал готовиться к отбою. Сон экипажа хранили свято, за шум на палубе виновного могли сурово наказать”.
Каюты на кораблях Российского императорского флота
О быте нижних чинов на кораблях Российского Императорского флота было сказано достаточно, теперь настал черёд старших офицеров. Примечательной особенностью их быта были так называемые кают-компании. Кают-компании представляли собой довольно просторные помещения на кораблях, где старшие офицеры корабля могли отдохнуть, потрапезничать. Также кают-компании являлись традиционным местом собраний офицеров в случаях, когда была необходимость в обсуждении каких-либо насущных вопросов в жизни корабля.
Кают-компания российского корабля, конец XIX века.
Естественно, что в кают-компании действовали свои неписаные правила. Так, все члены кают-компании обращались друг к другу по имени отчеству, без воинских званий, можно было курить без разрешения командира корабля, при этом под запретом были обсуждения политического, религиозного и личного характера. За ходом дискуссий следил старший офицер.
Если вам понравился данный материал, ставьте лайк, пишите комментарии и подписывайтесь на наш канал.
Источник