И не так я стираю и не так я варю
“Я тебя так ненавижу, что, наверное, влюблюсь”
75 часть
Предыдущая часть
Начало
https://www.firestock.ru
Обследовать библиотеку и верхние этажи решили незамедлительно. То есть завтра.
С каждым новым днем, приближавшим бал, столь ожидаемый остальными девушками, Машу, напротив, терзали все более нехорошие предчувствия.
Ни перспектива замужества, ни возможность пребывания в усадьбе при новой хозяйке Маша не рассматривала. Выпутываться надо сейчас и своими силами. Николаев, вон, совсем в кисель от своей невесты Чаки превратился.
Платье Маши было почти готово.
По утрам, ещё до завтрака приходила Дарья – она старалась изо всех сил, и наряд выходил хоть и чересчур пышным, на Машин вкус, но достойным и модным в это десятилетие (насколько она помнила, из истории).
За эти дни немая свыклась и окончательно перестала бояться Машу. В их с Агафьей комнатах она проводила каждую свободную минуту, чем вызывала неудовольствие Насти («ишь, к моей барышне зачастила», бурчала та с нотками ревности).
Как и сговорились, осмотр библиотеки Маша взяла на себя.
-Я эту библиотеку видела – если все подряд буду ворошить, меня не только замуж успеют выдать, но и похоронить. Может ваша подружка что-то особенное предпочитала?
-Предпочитала, – охотно согласилась Агафья, которая могла говорить о своей любимице бесконечно. – Комедии древнегреческие любила, Филдинга, Шиллера…
-Стоп, -прервала ее Маша. – Лучше запишите.
-Значит, завтра? – уточнила вечером, перед тем, как уйти в свою комнату, Агафья, оберегая ладонью огонь свечи от сквозняка.
-Да, – решительно кивнула Маша. – После завтрака Николаев пойдёт хоронить Егора, куколка его Аннушкой сплетничать засядут, а я как раз мышкой ломанусь в библиотеку и спокойно все там осмотрю. Ни один Платон от меня не убежит.
Завтрак проходил в уже привычной чуть напряжённой атмосфере, которая в этот раз усугублялась рассеянный печалью Николаева. В конце концов, она стала действовать Павлу Аполлоновичу на нервы.
-Что это у нас Андрей Александрович сегодня не в духе? – спросил он, накладывая себе вторую порцию холодной телятины.
Николаев взглянул на будущего тестя исподлобья, а его невеста, как обычно по-голливудски улыбнулась и небрежно ответила, опередив жениха.
-Он, папа, вздумал того крепостного, что на днях расшибся, хоронить пойти. Блажь какая…
-Фу ты! – отреагировал Рогинский неодобрительно. – Действительно блажь.
Сжав вилку так, что костяшки пальцев побелели, Николаев, вежливо улыбнулся гостю.
-Я хорошо знал Егора. Думаю, это мой долг.
-Глупости, – взревел Рогинский так, что Маша чуть не подавилась бутербродом. – Долг! Да что вы, голубчик, знаете о долге! Бросьте эти сентиментальности. Ваш долг беспристрастно выполнять свою миссию. Иначе в ответственный момент чувства возьмут верх над разумом, и вы не сможете выполнить то, что действительно является вашим долгом.
-И что же это, по-вашему? – неожиданно для всех, а прежде всего для самой Маши, прозвучал её голос. Все с удивлением обернулись, но Маша невозмутимо продолжила смотреть прямо в глаза Рогинскому. – Какая-такая миссия противоречит естественному желанию и долгу человека проводить другого человека в последний путь?
Павел Аполлонович продолжил жевать мясо, точно не собирался тратить время и силы на бесполезный разговор, но, тем не менее, проглотив последний кусок, отложил приборы, и, глядя на свои ухоженные руки, сказал.
-Не знаю, как вас воспитывали, Мария Игоревна, но, уверен, вы в курсе, что выполнение нашего предназначения вынуждает нас быть холодными, беспристрастными и равнодушными к естественным, как вы изволите выразиться, желаниям человека. Излишняя чувствительность, может помешать, например, Андрею Александровичу подвести небезызвестного нам всем Александра Сергеевича к дуэли, которая в последствии повлияет на все будущее русской литературы.
Вздрогнув от внезапной догадки, Маша оторвала взгляд от Рогинского и быстро посмотрела на реакцию остальных.
Ольга Павловна согласно кивала, неспешно попивая чай, Анна и Наталья Павловна шептались о чем-то своём, будто ничего особенно интересного за столом не происходило, а Николаев прилагал усилия, чтобы не встретиться с Машей глазами.
-То есть.., -выдавила Маша. – Андрею Александровичу для будущего, как вы сказали, русской литературы, необходимо грохнуть Пушкина?
Тут все снова заинтересовались беседой. Мать Николаева занервничала и преувеличенно громко поставила чашку на блюдце.
-Настя! Ещё пирога принеси.
Но Рогинского не так просто было сбить с толку.
– А вы, Мария Игоревна, полагаете, что овчинка выделки не стоит? Как интересно. Не погибнет Пушкин, может, и Лермонтова не будет. Вы готовы нести такую ответственность?
Маша все ждала, что скажет Николаев, но тот упрямо молчал.
-Но вы же и предположить не можете, что способен создать Пушкин, если у него появится шанс?
-Однако, – разозлился Рогинский. – Странные у вас, Ольга Павловна, родственники. Это что за бунтарские разговоры. Этак можно договориться до беспредела какого-то. Анархии не боитесь?
Много чего было ответить на это распаленной разговором Маше, но Николаева, вконец встревоженная поворотом дела, взяла ситуацию под контроль.
-Полноте, Павел Аполлонович, я после все объясню, – обернулась затем к Николаеву, – Андрей, а тебе пора, если хочешь успеть.
Тут Николаев посмотрел, наконец, на Машу, и что-то в его взгляде заставило ее измерить, вернее, пересмотреть свои планы на день.
Она догнала его на первом этаже в дверях.
-Подождите. Я оденусь и с вами пойду.
-Со мной? – переспросил он удивлённо. -Зачем вам это?
Маша пожала плечами.
-Не знаю. Может, вас одного оставлять не хочу… сама не знаю, короче.
Продолжение
Источник
“Я тебя так ненавижу, что, наверное, влюблюсь”
71 часть
Предыдущая часть
Начало
https://www.firestock.ru/
В первый момент опешив от наглости, с которой позволил себе разговаривать с ней староста, Ольга Павловна быстро убедила себя, что ослышалась и, выдохнув резко терзающие ее думы, продолжила холодно и деловито отдавать распоряжения относительно похорон.
Родни у Егора мало, да и то дальняя, поэтому закопать его можно по-тихому уже послезавтра, предварительно вызвав местного священника, чтобы позаботился о душе усопшего.
Самого Егора Николаевой было ни жаль. Злой никчёмный мужик. Но исполнитель её, Ольги Павловны, особых поручений превосходный. К кому теперь обратиться? Кому в округе она сможет доверять так же, как и ему.
Данила Иванович, выпучив глубокопосаженные глаза, какое-то время недоумевал, отчего его важные слова не произвели на барыню должного эффекта, набрался смелости, и, предварительно убедившись в отсутствии лишних ушей в вестибюле, убедительно продолжил гнуть свою линию.
-Простите великодушно, Ольга Павловна, но нельзя Егорку хоронить. Доследование должно быть. Если, конечно, он не сам… по пьянке…
Здесь уже делать вид, что ничего особенного не случилось, было невозможно. Ольга Павловна внимательно посмотрела на старосту и вкрадчивым, не своим голосом спросила.
-Хватит паясничать, Данила Иванович. Говори прямо, что тебе известно. Не юли. Не люблю этого.
Дарила Иванович часто заморгал, как будто соринка ему в глаз попала.
-Так я ж прямо и говорю. Иду я, значит, к Андрею Александровичу с докладом, как он просил давеча…
-Это я уже уяснила, – оборвала его Ольга Павловна. – Дальше, что? Не тяни, а то всыпать прикажу.
За всю свою тридцатисемилетнюю жизнь Данила Иванович счастливо избегал позорной порки. Не планировал он её испробовать и теперь, поэтому заговорил торопливо, захлебываясь словами и мыслями.
-Я сейчас… я быстро, – затараторил он. – Иду и вижу – лежит Егорка мертвый. На голове рана, морда в крови, а рядом камень валятся. Тоже, значит, в крови. Я сразу смекнул, что его этим камнем-то и пристукнули… или сам упал на него… по пьянке. Это, как посмотреть, – снова перешёл он на полунамеки, которые Николаева быстро пресекла.
-Так сам он упал или не сам? – а внутри она сжалась вся, почти по-бабьи – нет, определённо это дело замять надо. Не простит ей Павел Аполлонович убийства во время помолвки его дочери.
Определившись вконец со своими намерениями, Данила Иванович отошёл от крепкой по ощущениям, хотя и хрупкой на вид руки Ольги Павловны и высказался, как на духу.
-Ну, это, Ольга Павловна, вам, думаю, виднее. Вы же там были.
-Я? – изумилась Николаева. – Ты что несёшь, несчастный? Я и знать не знаю, где все это злодейство или несчастье – уж не пойму – произошло.
-В саду, недалеко от церкви, – с готовностью пояснил Дарила Иванович. – Там я пух от вашего платка и нашёл. В руке у Егорки.
В первую секунду Ольга Павловна непроизвольно потянулась к шее (своей, надо заметить), но вспомнила, что сегодня платка не надевала вовсе. Тогда, что несёт этот безумный?
А староста молчание барыни расценил, как благоприятное для себя обстоятельство, и воодушевлённый продолжил.
-Я как в холл к вам вошел, платок увидел, сразу смекнул, в чем дело. Но подумал, что не гоже все, что знаю, людям посторонним сообщать. Лучше промеж собой решить. Ведь, да? – и он по привычке заискивающе опустил ресницы.
Проследив за его взглядом, Ольга Павловна увидела пуховый платок Елены Дмитриевны, который сама сюда бросила утром, когда они вели обессиленную обмороком даму в комнаты.
Вот, значит, как! Ольга Павловна вздохнула с облегчением и удовольствием. Это же отличные новости. Ах, Данила Иванович, Данила Иванович, удалось барыню уважить, настроение поднять. Такой козырь против Павла Аполлоновича, такой подарок.
С изумлением наблюдал староста, как расцветают весенние розы на лице хозяйки. Вот, оказывается, как душегубцы злодейству своему радуются.
Решив оставить на досуг обдумывание причин, толкнувших слабенькую жену Рогинского на убийство Егорки, Ольга Павловна бережно взяла шаль, обернулась к старосте и сказала.
-Ошибся ты, Данила Иванович, не мой это платок.
-Но как же так.. как.. вот же… и в руке у него, – потеряв дар речи от ужаса при мысли, что действительно что-то попутал, староста пошел спиной вперед, надеясь еще до того, как обнаружится дверь. провалиться сквозь землю самостоятельно.
Однако Ольга Павловна не была настроена с ним ругаться.
-Ты ошибся, – повторила она без злобы. – Это не мой платок. А касаемо пуха – так Егор еще с утра чудил – платье, вон, нашей Марии Игоревне испортил. Может, и платок тогда полапать успел. Ты вот что, голубчик, – Ольге Павловне не терпелось избавиться от старосты, – ступай, займись похоронами. Деньги на расходы тебе ключница выделит. А все, что лишнее – себе за труды возьми. Понял?
Как уж тут не понять. Все-таки дала ему барыня взятку. А зачем ему деньги давать, коли не нее платок? Непонятно.
-Пьяное дело, оно такое., – зачем-то сказал Данила Иванович, нахлобучил картуз и поспешил скрыться с глаз, довольный, что дело вышло именно так, а не иначе.
А, тем временем, в столовой после ухода хозяйки воцарилось молчание, прерываемое причмокиванием Павла Аполлоновича, оценившего вино Николаевых по достоинству. Нарушить гнетущую тишину решила Анна, положив конец сомнениям Андрея.
-А ведь мой братец бал в вашу честь устроить хотел. Ты уже обрадовал Наталью Павловну, Андрей?
Бросив исподлобья на сестру полный досады взгляд, который успела перехватить Маша (а, может, и Наталья Павловна, да виду не подала), Николаев понял, что отпираться теперь уже некуда. Тупик.
-Да, все верно. Правда, это был сюрприз, – не сдержал он неудовольствия болтливостью сестры.
-Бал – это прекрасно, – мило улыбнулась Наталья Павловна. – Вы так не считаете, Мария Игоревна? – резко повернулась она к Маше и улыбнулась еще слаще. – Вы ведь любите танцевать? Или в вашем возрасте.., – тут она притихла, словно сообразила, что сказала бестактность, но ни тени раскаяния не увидела Маша на ее лице.
-Искусство танца, – медленно начала Маша, вскипая, – как и многие другие вещи, например, умение общаться с людьми, особенно противоположного пола, с возрастом, а с стало быть и опытом, становится только лучше. Так, что берегитесь меня, Наталья Павловна, – вложила Маша в эти слова больше, чем сказала. Но тут же добавила. – Я вас еще перепляшу.
-Не сомневаюсь, – кивнула невеста Николаева, давая понять, что поняла Машу правильно.
После завтрака Николаев, Анна и Наталья Павловна отправились смотреть усадьбу и окрестности. Маша отказалась их сопровождать, сославшись на возраст и связанную с ним усталость.
-Идите без меня – вы молодые, веселитесь, – язвительно бросила она, одарив Николаева щедрой порцией яда во взгляде.
На самом деле Маша, естественно, не собиралась отдыхать. Она планировала найти Вилену, куда бы она, черт ее подери, не запропастилась. Но искать Вилену не пришлось.
Когда Маша вернулась в спальню, она нашла Агафью в кресле у окна. Та печально смотрела на улицу и грызла репу.
Продолжение
Источник
(ïî ìîòèâàì ðóññêîé íàðîäíîé ñêàçêè)
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ãäå-òî â ñêàçî÷íîì ëåñó,
Ãäå íåò òðîïîê è äîðîã,
Ãäå ñ öâåòî÷êîâ ïüþò ðîñó
È ï÷åëà, è ìîòûë¸ê,
Òàì, ïîä ñòàðîþ ñîñíîé
Òåðåìî÷åê íåáîëüøîé
 í¸ì îêîøå÷êè ðåçíûå,
Ñòàâíè ÷óäî – ðàñïèñíûå!
Êîìíàòêàìè ïîëîí äîì
Íå æèâ¸ò íèêòî ëèøü â í¸ì
Ìèìî Ìûøêà áåæàëà,
Òåðåìî÷åê óâèäàëà
ÌÛØÊÀ:
Âîò òàê òåðåì! Ïðîñòî ÷óäî!
Ïîÿâèëñÿ îí îòêóäà?
Ñêîëüêî ðàç òóò ïðîáåãàëà
Òåðåìî÷êà íå âèäàëà!
Âñòàíó íà çàâàëèíêó,
Ïîñòó÷ó ÿ â ñòàâåíêó
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Òîëüêî òèøèíà â îòâåò
ÌÛØÊÀ:
×òî æå, çäåñü õîçÿåâ íåò?
Âèäíî, òàê òîìó è áûòü
Ñòàíó â òåðåìî÷êå æèòü!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Õîðîøî åé â òåðåìî÷êå!
Òàê èäóò, áåãóò äåí¸÷êè
Ñâåòèò ñîëíûøêî â îêîíöå
Èç ñîñåäíåãî áîëîòöà
Âäðóã Ëÿãóøêà ïðèñêàêàëà,
Òåðåìî÷åê óâèäàëà.
ËßÃÓØÊÀ:
Êòî æå â òåðåìêå æèâ¸ò?
Êòî òàì ïåñåíêè ïî¸ò?
Ïðûãíó íà çàâàëèíêó,
Ïîñòó÷ó ÿ â ñòàâåíêó
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÌÛØÊÀ:
ß Ìûøêà-Íîðóøêà,
Ìûøêà-Âåñåëóøêà!
À òû êòî?
ËßÃÓØÊÀ:
ß Ëÿãóøêà-Êâàêóøêà!
Áóäó ÿ òåáå ïîäðóæêîé!
Ìîæíî ìíå ñ òîáîþ æèòü?
Ñòàíó âîäó ÿ íîñèòü,
Ìûòü ïîëû, áåëü¸ ñòèðàòü
Âî âñ¸ì áóäó ïîìîãàòü.
ÌÛØÊÀ:
×òî æå, çàõîäè ñêîðåé!
Âìåñòå áóäåò âåñåëåé!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Åé Ëÿãóøêà ïîìîãàåò:
Ìîåò ïîë, áåëü¸ ñòèðàåò.
Õîðîøî èì â òåðåìî÷êå!
Òàê èäóò, áåãóò äåí¸÷êè
Âîò îäíàæäû
ïðûã äà ñêîê!
Ñêà÷åò Çàèíüêà-Äðóæîê.
ÇÀÉÊÀ:
Ìíîãî ðàç ÿ çäåñü áûâàë
Íè÷åãî òóò íå âèäàë!
Îòêóäà äîìèê ïîÿâèëñÿ?
Êòî â òåðåìî÷êå ïîñåëèëñÿ?
Ñòàíó íà çàâàëèíêó,
Ïîñòó÷ó ÿ â ñòàâåíêó
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÌÛØÊÀ:
ß Ìûøêà-Íîðóøêà,
ËßÃÓØÊÀ:
ß Ëÿãóøêà-Êâàêóøêà!
À òû êòî?
ÇÀÉÊÀ:
ß Çàé÷èê-Ïîáåãàé÷èê,
Ñåðåíüêèé Êàôòàí÷èê!
Ðàçðåøèòå ñ âàìè æèòü?
Ñòàíó õâîðîñò â äîì íîñèòü,
×òîáû ïå÷êó òîïèòü,
Êàøó ñëàäêóþ âàðèòü
ß âåñ¸ëûé ñåðûé Çàéêà
Åñòü ñ ñîáîþ áàëàëàéêà!
ËßÃÓØÊÀ:
×òî æå, çàõîäè ñêîðåé!
Âìåñòå áóäåò âåñåëåé!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Åé Ëÿãóøêà ïîìîãàåò:
Ìîåò ïîë, áåëü¸ ñòèðàåò.
Çàéêà õâîðîñò ñîáèðàåò,
 áàëàëàå÷êó èãðàåò!
Õîðîøî èì â òåðåìî÷êå!
Òàê èäóò, áåãóò äåí¸÷êè
Ïî ëåñó Ëèñà ãóëÿëà,
Òåðåìî÷åê óâèäàëà
ËÈÑÀ:
×òî çà òåðåì-òåðåìîê?
Êòî åãî ïîñòðîèòü ìîã?
Êòî æèâ¸ò â í¸ì? Ëþáîïûòíî
Íèêîãî âîêðóã íå âèäíî
Íóæíî â äîìèê ïîñòó÷àòü
Êòî õîçÿåâà óçíàòü.
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÌÛØÊÀ:
ß Ìûøêà-Íîðóøêà,
ËßÃÓØÊÀ:
ß Ëÿãóøêà-Êâàêóøêà!
ÇÀÉÊÀ:
ß Çàé÷èê-Ïîáåãàé÷èê,
Ñåðåíüêèé Êàôòàí÷èê!
À òû êòî?
ËÈÑÀ:
À ÿ Ðûæàÿ Ëèñèöà
Íà âñå ðóêè ìàñòåðèöà!
Ìîæíî ñ âàìè ñòàíó æèòü?
Áóäó âàì ñóïû âàðèòü,
Ïå÷ü ìîãó ÿ ïëþøêè,
Ïèðîãè, âàòðóøêè,
Êàøó ñëàäêóþ â ïå÷è,
À íà ïðàçäíèê êóëè÷è!
ÇÀÉÊÀ:
×òî æå, çàõîäè ñêîðåé!
Âìåñòå áóäåò âåñåëåé!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Åé Ëÿãóøêà ïîìîãàåò:
Ìîåò ïîë, áåëü¸ ñòèðàåò.
Çàéêà õâîðîñò ñîáèðàåò,
 áàëàëàå÷êó èãðàåò!
À Ëèñè÷êà-ïîâàðèõà
Ñóï è êàøó âàðèò ëèõî,
Ïèðîãè ïå÷¸ò è ïëþøêè.
Ñûòû, ñ÷àñòëèâû çâåðóøêè!
Õîðîøî èì â òåðåìî÷êå!
Òàê èäóò, áåãóò äåí¸÷êè
Âîò îäíàæäû Ñåðûé Âîëê
Óâèäàë íàø òåðåìîê
ÂÎËÊ:
ß â ëåñó âñå çíàþ òðîïêè,
Êàæäûé êóñòèê ìíå çíàêîì!
Ýòî ïîäòâåðäÿò âñå âîëêè!
Íî íå âèäåë ýòîò äîì
×òî çà ÷óäî-òåðåìîê?
Ïîñåëèòüñÿ êòî çäåñü ìîã?
Êòî õîçÿèí? Çíàòü õî÷ó!
Íó-êà, â äâåðü ÿ ïîñòó÷ó
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÌÛØÊÀ:
ß Ìûøêà-Íîðóøêà,
ËßÃÓØÊÀ:
ß Ëÿãóøêà-Êâàêóøêà!
ÇÀÉÊÀ:
ß Çàé÷èê-Ïîáåãàé÷èê,
Ñåðåíüêèé Êàôòàí÷èê!
ËÈÑÀ:
À ÿ Ðûæàÿ Ëèñèöà
Íà âñå ðóêè ìàñòåðèöà!
À òû êòî?
ÂÎËÊ:
ß Âîëê
 çàïëàòàõ áîê!
Ìîæíî ñ âàìè ñòàíó æèòü?
ß ìîãó ïîëåçíûì áûòü:
Áóäó ðûáêó ëîâèòü,
Òåðåìî÷åê ñòîðîæèòü.
ËÈÑÀ:
×òî æå, çàõîäè ñêîðåé!
Âìåñòå áóäåò âåñåëåé!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Åé Ëÿãóøêà ïîìîãàåò:
Ìîåò ïîë, áåëü¸ ñòèðàåò.
Çàéêà õâîðîñò ñîáèðàåò,
 áàëàëàå÷êó èãðàåò!
À Ëèñè÷êà-ïîâàðèõà
Ñóï è êàøó âàðèò ëèõî,
Ïèðîãè ïå÷¸ò è ïëþøêè.
Ñûòû, ñ÷àñòëèâû çâåðóøêè!
Íó, à Âîëê â çàïëàòàõ áîê,
Ñòîðîæèò íàø òåðåìîê!
 ðå÷íîé ðûáå òîëê îí çíàåò,
Ðûáêîé âñåõ îí óãîùàåò!
Õîðîøî èì â òåðåìî÷êå!
Òàê èäóò, áåãóò äåí¸÷êè
Ïðîñëûõàë ïðî òî Ìåäâåäü,
Ïîø¸ë òåðåì ïîãëÿäåòü
Èä¸ò ëåñîì, êîâûëÿåò,
Âåòêè, ñó÷üÿ âñå ñøèáàåò
Óâèäàë îí òåðåìîê
Ñòóêíóë ïî ñòåíå ðàçîê
Ñò¸êëà âñå çàäðåáåçæàëè
Çâåðè â äîìå çàäðîæàëè
ÌÅÄÂÅÄÜ:
Êòî-êòî â òåðåìî÷êå æèâ¸ò?
Êòî-êòî â íåâûñîêîì æèâ¸ò?
ÌÛØÊÀ:
ß Ìûøêà-Íîðóøêà,
ËßÃÓØÊÀ:
ß Ëÿãóøêà-Êâàêóøêà!
ÇÀÉÊÀ:
ß Çàé÷èê-Ïîáåãàé÷èê,
Ñåðåíüêèé Êàôòàí÷èê!
ËÈÑÀ:
À ÿ Ðûæàÿ Ëèñèöà
Íà âñå ðóêè ìàñòåðèöà!
ÂÎËÊ:
À ÿ Âîëê
 çàïëàòàõ áîê!
À òû êòî?
ÌÅÄÂÅÄÜ:
Áóðûé ÿ Ëåñíîé Ìåäâåäü!
Ëþáëþ ãðîìêî ÿ ðåâåòü!
Ìîãó ëàïàìè ìàõàòü
È ÷åãî-íèáóäü ñëîìàòü
 òåðåìî÷åê âû ïóñòèòå!
Äâåðü ñêîðåå îòîïðèòå!!!
ÌÛØÊÀ:
×òî êðè÷èøü òàê, Êîñîëàïûé?
Íå ñòó÷è òàê ñèëüíî ëàïîé!
Òåðåìî÷åê íå ëîìàé,
Íàñ, çâåðóøåê, íå ïóãàé!
Íå ïðîéä¸øü òû â íàøó äâåðü!
Î÷åíü òû áîëüøîé, ïîâåðü
Çäåñü òåáå íå ïîìåñòèòüñÿ
Äîìèê ìîæåò ðàçâàëèòüñÿ!
Íå ñåðäèñü óæ, Áàòþøêà
ÌÅÄÂÅÄÜ:
Äà ÿ òîëüêî ñ êðàåøêó
..
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
 äâåðü õîòåë äâåðü ìàëîâàòà
È â îêíî – âñ¸ æ òåñíîâàòî
×åðåç êðûøó ëåçòü îí ñòàë
Òåðåìî÷åê çàòðåùàë
À çâåðþøêè èñïóãàëèñü
È ïî ëåñó ðàçáåæàëèñü!
Íà êðûøó âñ¸ æå Ìåäâåäü âçîáðàëñÿ
È òåðåìî÷åê âðàç ñëîìàëñÿ!…
Ñèäèò Ìèøêà íà äðîâàõ,
Ãðîìêî ñòîíåò:
ÌÅÄÂÅÄÜ:
Îõ! È Àõ!…
×òî æ ÿ íàòâîðèë ëîõìàòûé?!
Äîì, è ïðàâäà, ìàëîâàòûé.
Íå ïî ìíå áûë òåðåìîê
Äóìàë: ñ êðàþ
õîòü ÷óòîê
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
À âñå çâåðè âî ëåñî÷êå
Ñïðÿòàëèñü çà ïíè äà êî÷êè.
Çà êóñòî÷êàìè ñèäÿò
È äðóã äðóãó ãîâîðÿò:
«Íóæåí íîâûé òåðåìîê,
×òîáû æèòü â í¸ì êàæäûé ñìîã:
È Ìåäâåäü, Ëÿãóøêà, Ìûøêà,
Âîëê, Ëèñèöà è Çàé÷èøêà,
È äðóãîé íàðîä ëåñíîé
»
À Ìåäâåäü âñ¸: «Îõ!» äà «Îé!»
ÌÛØÊÀ:
 òâîèõ ñòîíàõ ÷òî çà ïðîê?
Íóæåí íîâûé òåðåìîê!
Õâàòèò, Ìèøåíüêà, ðåâåòü!
Ñêîëüêî ìîæíî òàê ñèäåòü?
Íóæíî ñòðîèòü íîâûé äîì
Çàæèâ¸ì âñå äðóæíî â í¸ì!
ÑÊÀÇÎ×ÍÈÊ:
Âìåñòå ïðèíÿëèñü çà äåëî,
È ðàáîòà çàêèïåëà!
Êòî-òî ïèëèò, êòî ñòðîãàåò,
Êòî-òî ãâîçäè çàáèâàåò.
Äåíü, äðóãîé èä¸ò ðàáîòà,
Çâåðè òðóäÿòñÿ ñ îõîòîé
Âîò è ñíîâà ïîä ñîñíîé
Òåðåì, íî óæå áîëüøîé!
 í¸ì îêîøå÷êè ðåçíûå,
Ñòàâíè ÷óäî – ðàñïèñíûå,
Êîìíàòàìè ïîëîí äîì
È äëÿ âñåõ åñòü ìåñòî â í¸ì!
Çâåðè äðóæíî òàì æèâóò.
 òåðåìêå ïîêîé, óþò
Äåëî êàæäûé ñâî¸ çíàåò
È äðóãîìó ïîìîãàåò!
Ìûøêà ïåñåíêè ïî¸ò,
Âåíè÷êîì ïîëû ìåò¸ò.
Åé Ëÿãóøêà ïîìîãàåò:
Ìîåò ïîë, áåëü¸ ñòèðàåò.
Çàéêà õâîðîñò ñîáèðàåò,
 áàëàëàå÷êó èãðàåò!
À Ëèñè÷êà-ïîâàðèõà
Ñóï è êàøó âàðèò ëèõî,
Ïèðîãè ïå÷¸ò è ïëþøêè.
Ñûòû, ñ÷àñòëèâû çâåðóøêè!
Íó, à Âîëê â çàïëàòàõ áîê,
Ñòîðîæèò íàø òåðåìîê!
 ðå÷íîé ðûáå òîëê îí çíàåò,
Ðûáêîé âñåõ îí óãîùàåò!
Ìåäâåäü ïàñåêó çàâ¸ë
È òåïåðü ðàçâîäèò ï÷¸ë.
Äëÿ äðóçåé åñòü ì¸ä äóøèñòûé,
Âêóñíûé, ñëàäêèé, çîëîòèñòûé!
Õîðîøî èì â òåðåìî÷êå
 ñêàçî÷íîì ëåñó-ëåñî÷êå
16.05.2010ã.
Èëëþñòðàöèÿ âçÿòà èç êîëëåêöèè êàðòèíîê Èíòåðíåòà.
Источник