В памяти нить стираю
Вопрос восприятия событий Великой Отечественной войны на постсоветском пространстве после распада единой страны стал определяющим. После отказа от социалистической идеологии победа над фашизмом стала главным и едва ли не единственным фактором, объединяющим народы бывшего СССР.
Демонтаж памяти
Поэтому нет ничего удивительного в том, что новые национальные элиты, пытаясь обеспечить устойчивость своего существования, взялись за демонтаж привычного отношения к войне.
Сразу после развала Советского Союза наиболее радикальным образом это проявилось в республиках Прибалтики, где закрепилось представление о «трех оккупациях»: первой советской, гитлеровской, а также второй советской, продолжавшейся до 1991 года.
Снос памятников воинам Красной армии, парады ветеранов СС, даже уголовное преследование бывших советских партизан — все это «прелести» построения новой национальной идентичности в странах Балтии.
Несколько медленнее, но не менее настойчиво подобные же процессы проводятся и в других республиках бывшего СССР. На Украине впервые об отказе от концепции Великой Отечественной войны заговорили при президенте Ющенко, а после 2014 года эта тенденция окончательно оформилась не просто в официальную линию властей, но и в единственно допустимую концепцию преподавания истории в школе.
«Мы как независимая Украина не можем называть эту войну Великой Отечественной»
Лучшим учителем 2020 года на Украине был признан преподаватель истории, гражданского образования и основ здоровья из Тернопольской области Василий Дякив. Он получил 250 000 гривен от организаторов премии Global Teacher Prize Ukraine.
«Василий Дякив преподает историю, гражданское образование и основы здоровья. Он получил звание Заслуженного учителя Украины, в прошлом году победил в конкурсе „Учитель года“, а 59 его учеников являются победителями олимпиад Малой академии наук Украины», — объяснили свой выбор учредители премии.
«Моя учительская суперсила — в постоянном поиске нового, творческого, интересного, отходе от стандартов и догм, создании собственной эффективной системы сотрудничества, объединяющей личное и командное», — объяснил свой успех Дякив.
Учитель года 2020 Василий Дякив: Украина не имеет отношения к Великой Отечественной https://t.co/h9vqhn0ecz
— Мирося Бердник (@varjag2007su) October 11, 2020
Преподаватель из гимназии города Залещики стал первым историком, одержавшим победу в рамках украинской педагогической премии. Поэтому неудивительно, что журналисты поинтересовались вопросом о том, как учитель преподает в 2020 году украинским школьникам историю Великой Отечественной войны.
«Будем исходить из того, что государство имеет идеологию. Это та база, от которой я как педагог отталкиваюсь. Мы строим независимую европейскую Украину. И воспитываем граждан Украины, — заявил Дякив изданию „Страна.ua“. — Как мы можем говорить о Великой Отечественной войне, если мы строим независимую Украину, которой 30 лет? Если бы мы были в другом государстве, это было бы уместно. Но мы как независимая Украина не можем называть эту войну Великой Отечественной».
По версии Дякива, допустимыми названиями являются «Вторая мировая» и «немецко-советская война»: «Я говорю, и учебная программа говорит — а это государственный документ, который базируется на политике государства, — о немецко-советской фазе Второй мировой войны. Которая происходила на территории современной независимой Украины».
Свою позицию лучший учитель Украины пояснил и в более развернутом виде: «Кто является правопреемником СССР? Россия. Вот она и имеет право называть эту войну Великой Отечественной. Украина не является правопреемником СССР, мы отдельное государство, которое имеет свою независимую политику. Мы празднуем 8 мая День памяти и примирения, когда мы чтим жертв немецко-советской войны, а 9 мая — как День победы над нацизмом во Второй мировой войне. Мы определили стратегический вектор государства, куда мы двигаемся… Мы не можем называть Великую Отечественную войну частью истории независимой Украины, потому что тогда мы фактически признаем себя частью великой империи Российского государства».
Война за право на жизнь
Иногда можно слышать, что термин «Великая Отечественная война» придуман советскими идеологами. Не все знают, но император Николай II пытался так же назвать войну, начавшуюся в 1914 году. Однако название не прижилось, потому что у большинства россиян не было ощущения, что идет сражение за судьбу Отечества. Цели войны народу были непонятны, и в конечном счете термин «Империалистическая», возникший уже после революции, прижился и был воспринят.
А вот война 1941 года, война за само право на существование, практически сразу утвердилась в сознании народа как Великая Отечественная. Объяснять ее смысл не приходилось, а невероятная жестокость врага и колоссальная цена победы над ним стали сплачивающими страну факторами на десятилетия вперед.
Когда речь идет о Великой Отечественной войне, крайне сложно найти платформу для обеления коллаборационизма. На одной стороне — советский народ, бьющийся за право жить на своей земле, с другой — гитлеровцы с практикой деления народов на «арийцев» и неполноценных. Те, кто оказывался на стороне Гитлера, не имели шансов на оправдание.
Совсем иное дело, если вместо Великой Отечественной войны вам подсовывают идею о сражении двух тоталитарных режимов. Битва за право на жизнь подменяется «борьбой плохих». И здесь уже любые коллаборанты воспринимаются не как предатели собственного народа, из шкурных интересов вставшие на сторону поработителей, а как «борцы за свободу, оказавшиеся между молотом и наковальней».
«Чужая война» и «пушечное мясо»
Концепцию «советско-немецкой» войны пытаются протащить и в России, но здесь она приживается откровенно плохо. В отличие от других постсоветских стран, где ее продвигают, играя на национальных чувствах.
Сначала в головы школьникам вбивается мысль о России как «вечном поработителе и угнетателе», после чего предлагается мысль о «чужой войне». На Украине новое поколение учат тому, что украинцы были заложниками чуждого им конфликта, разыгравшегося на их национальной территории. То есть солдаты Красной армии, украинцы по национальности, не сражались за Родину, а были «пушечным мясом» одного из поработителей.
Для тех украинцев, кто вырос еще во времена СССР или воспитан в семьях, хранящих память о Великой Отечественной, такой подход является оскорблением. Но официальный Киев мнение людей мало волнует, и концепция «чужой войны» усиленно вбивается в головы школьников.
«С Украиной их мало что связывало. И мало что связывает до сих пор»
Разумеется, не все готовы молча смотреть на происходящее. Руководитель «Союза поисковых отрядов Украины» Дмитрий Заборин на своей странице в Facebook пишет: «К интервью тернопольского Учителя года, который идеологически верно оценивает события сороковых годов прошлого века, есть отличные иллюстрации в архивах. Вот, к примеру, распоряжение, касающееся обучения в школах Васильковского гебитскомиссариата Киевского генералкомисcариата Рейхскомиссариата Украина. Шеф района справедливо отмечает, что нечего почем зря топить школы, а ходить туда зимой детям все равно не в чем. Поэтому учиться будем весной и летом, когда в селе, как известно, все главные сельхозработы. А кто не понимает — того накажем.
Таких приказов сохранилось довольно много, очень любопытно читать, как обращались с украинцами немецкие оккупационные власти. Например, велено всем до сего числа переделать двуколки в возы. А кто не переделает — заберем вместе с конякой. Или сдать до такого-то все шмотки, принадлежащие германской армии и ее союзникам: штаны, куртки, пилотки. Все, что насобирали во время боев. А кто не сдаст — сильно о том пожалеет… Есть совсем уж смешные, например бегом убрать всю срань с улиц и дворов, побелить хаты. Или „в рамках борьбы с малярией“ всем взять лопаты и идти закапывать болото. Орднунг унд арбайт.
Но, конечно, Васыль Дякив не сможет сообразить, что победа в „советско-немецкой войне“ означала для украинцев будущее людей, а не рабов, и вернула им собственное государство. У них в Дистрикте немецкая власть дружески похлопывала своих пацанив по плечу, разрешала расстреливать и давала конфетку. А с Украиной их мало что связывало. И мало что связывает до сих пор».
Между Киевом и Донбассом выстроена прочная стена. Идеологическая
Проблема в том, что ни поисковик Заборин, ни те, кто выходит на Украине 9 мая праздновать День Победы, не могут переломить курс, продолжающийся седьмой год.
А это значит, что уже целое поколение украинских школьников выросло с представлением о том, что никакой Великой Отечественной войны для Украины не было вовсе. И разрушительная энергия подобного воспитания с каждым годом будет проявлять себя все сильнее.
И в это же самое время в Донецке и Луганске выросло новое поколение школьников, которые не просто уверены в том, что Великая Отечественная война подарила им право на существование, но и убеждены, что их братья и отцы в окопах Донбасса продолжают ту же праведную войну, что вели их прадеды. И ведут они борьбу с идеологическими наследниками тех, кто пришел в 1941 году в качестве оккупанта вместе с колоннами вермахта.
Этот колоссальный идеологический разрыв в ближайшей перспективе будет иметь куда большее значение, нежели нынешнее нежелание официального Киева выполнять Минские соглашения.
Павшие в Великую Отечественную войну красноармейцы-украинцы не могут встать из могил, чтобы плюнуть в лицо Василию Дякиву и Владимиру Зеленскому. Но школьники Донбасса никогда покорно не примут концепцию «чужой войны», навязываемую Киевом. А это значит, что существовать в рамках одного государства молодые люди с прямо противоположным воспитанием просто не смогут.
По крайней мере, до тех пор, пока Украина не откажется от идеологии, оскорбляющей память миллионов павших в борьбе с нацизмом.
Источник
Нити памяти
” Все меньше ветеранов остается с нами. Уходят они тихо, неспешными шагами. Стараются, пытаются запечатлеть в сердцах Горящую, как рана, Память… ”
Нити памяти как замысловато они протянулись, соединяя разные столетия и поколения. И нельзя допустить, чтобы эта невидимая связь прервалась. Нельзя забывать историю своей страны, своей Родины, своей семьи. Сегодня у нас еще есть возможность услышать правдивый рассказ о пережитых трагических и героических моментах. Узнать из первых рук о жизни на фронте, о взаимоотношениях между людьми в тех экстремальных условиях… Ветераны войны, ее участники, пережившие все тяготы борьбы с фашизмом, заслуживают того, чтобы память о них сохранилась. Конечно, о войне создано множество фильмов, книг – художественных и документальных. Однако, насколько интересна и захватывающа задача собрать воспоминания людей одного поколения, участвовавших в одном громадном событии, уцелевших после него и проживших после этого целые жизни. Ветераны могут и хотят рассказать правду о войне, о нечеловеческой, страшной природе тем, кто о ней знает лишь понаслышке.
За каждым именем – жизнь и неповторимая судьба. Одно из этих имен принадлежит Романовой Лидии Федоровне. Лидия Федоровна друг нашей школы. Вот уже много лет она приходит к нам в гости на классные часы, на школьные линейки, на праздники, мы всегда с нетерпением ждем её и встречаем с радостью. Лидия Федоровна необычный для нас человек. Она история другого поколения. Людей, которые жили в годы войны. Родилась маленькая Лидочка в городе Воронеже в 1923 году. Совсем ещё юной Лидию призвали в армию с 1941 года. Она работала в Политическом Управлении Воронежского фронта в должности секретаря комсомольской организации, позже с 1943 года стала комсоргом на Орловско-Курской дуге при штабе генерала секретариата. Лидия Федоровна награждена медалями «За отвагу», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», учреждена Указом Президиума ВС СССР от 9 мая 1945 года. В 1946 году была направлена в Вену. При встрече с ней, она рассказала: «Война началась, мне еще не исполнилось 18 лет, я только что окончила школу. В моей семье помимо меня было три сестры и брат, который в начале 1941 года сразу ушел на войну. Мы жили бедно, мать умерла в конце войны, а отец через два года после нее. Помню, что страдали от голода. Я несколько раз подавала заявку на фронт о зачислении и только после очередного раза меня, как и многих моих друзей призвали. После того, как я ушла на фронт, очень редко стала поддерживать связь с семьей. Несколько дней связи не было. Я очень волновалась и не знала, что с моими родными».
Я поинтересовалась, помнит ли она как началась война.
«Войну, конечно, никто не предчувствовал и не ожидал. Как могли наши люди о таком подумать? Немцы внезапно налетели на нас».
И где больше всего было этой внезапности?
«В Белоруссии, которая больше всех пострадала в самом начале.
С этого все и началось. «Немец» почти без остановок прошел далеко вперед. Очнулись же наши солдаты уже тогда, когда он к Москве начал подходить». Задумалась…, и грустинка появилась в глазах.
А что было потом?
«После призыва, работала в Политическом управлении, которое руководило почти всем фронтом на нашей территории. Например, при вступлении в коммунистическую партию к нам приезжали работники и утверждали документы. Был ещё один отдел Партийной Комиссии, там давали показания виновники и изменники Родины. Их отправляли в штаб на расследование. Вообще, было много отделов – танковый, по работе войск с населением, в котором работали антифашисты, отдел информации, пропаганды, Секретный отдел. Также существовало Управление фронта, я работала комсоргом в этом Управлении. У них было всего четыре отдела – санитарный, политический, Управление снабжения и информационный. Формировалось управление в нескольких городах Анна и Воронеж, потом были перенесены объединенные организации в Бобров и оттуда держали курс до границы. Так прошли Курскую дугу, Польшу, и последней нашей остановкой был Дрезден, в котором мы и встретили День Победы.
Чаще всего мы останавливались в селах у местного населения, заранее до этого начальники каждого отдела договаривались о местах проживания. В большинстве случаев останавливались не больше чем на неделю, на пункты Управления была активная охота немцев. Управленцы многое знали и были сердцем организации по ведению военных действий. Однажды был такой случай: переправляясь на студебекерах (машины-грузовики) через Днепр, деревянный мост резко провалился под холодную воду. Большинство машин так и не смогли достать, были утеряны ценные бумаги, погибло несколько человек. Я получила несколько ударов, так как машина, в которой я ехала, резко затормозила».
Расскажите ещё, очень интересно Вас слушать…
«Так же мне очень запомнился случай в Польше. Это было уже в 1945 году. Мы переезжали на другое место, мимо Освенцима. Я сначала спросила: Что это за работающий завод? -Это еще не остывшие печи Освенцима – огромная фабрика смерти. Мы проехали очень быстро и не остановились. Как Вы встретили День Победы? Мы находились в Дрездене и знали, что скоро буде конец войны. Всю ночь под 9 Мая мы не спали. Поочередно в штабе дежурили и ждали звонка. Раздался долгожданный звонок, и нам сообщили об окончании войны. Все радостные выбежали на улицу стали стрелять в воздух, кричать и обнимать друг друга. Это самое радостное чувство, которое помню за годы войны. Это чувство переполняло в этот момент весь народ».
Мы ещё несколько минут посидели с Лидией Федоровной и пообщались. В заключении Лидия Федоровна пафосно сказала: «Всем поколением надо восхищаться победителями, чтобы не прервалась нить памяти, чтобы из сердца каждого вырывались слова. Я знаю историю своей семьи, своей страны! Я горжусь своей Родиной и хочу, чтобы этим гордились мои дети»!
Анна Нестерова ученица 11 класса “Б”
(фото представлены из личного архива)
Источник
Как работает человеческая память и отчего людям свойственно забывать некоторые вещи? Что такое эффект дежавю с научной точки зрения? И почему все еще не могут изобрести таблетку для стирания или изменения воспоминаний? На эти и другие вопросы о памяти в интервью Anews ответил доктор биологических наук, профессор Павел Балабан.
Павел Балабан – доктор биологических наук, профессор, специалист в области клеточных механизмов памяти и обучения, член-корреспондент РАН, заведующий лабораторией клеточной нейробиологии обучения Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН.
– Было время, когда считалось, что память – это некий участок в мозге, куда складируется вся получаемая информация. Как сегодня наука определяет память и сам процесс “сбора и сохранения” информации?
– Согласно древним представлениям, память – это бочка, куда складываются глиняные таблички. Это идет еще от Диогена. Но на сегодняшний день достаточно ясно, что память – это каждый раз порождение чего-то. Представьте себе радиоприемник: из него звучит музыка. Вы открываете его, а музыки внутри нет, и все понимают, что ее быть не может.
А в мозге все ищут какие-то следы памяти. Там действительно что-то остается и как-то изменяется. Память – это динамичный приемник, который меняет свою структуру в зависимости от пользования. Каждый раз лучше и лучше. Так что память – это просто один из способов адаптации любого организма, имеющего нервную систему, к нынешней среде, больше ничего.
«Информационная емкость мозга в триллионы раз больше, чем у суперкомпьютеров»
– Есть ли у человеческой памяти какой-то предел, по достижении которого старая информация должна стираться, чтобы освободилось место для новой?
– Была посчитана информационная емкость мозга. Она больше, чем у суперкомпьютеров в миллиарды и триллионы раз. То есть вариантов настолько много, что эта емкость никогда не будет достигнута за время жизни человека. Но возможность пользоваться памятью ограничена. То есть имеется жесткий диск и файлы, но мы к ним чаще всего не имеем доступа.
Вообще, большая часть нарушений памяти – это, судя по всему, не столько стирание памяти, сколько исчезновение возможности доступа к ней или потеря связи между разными ее компонентами.
А память никогда не бывает в воздухе. Память о каком-то событии, запахе, цвете находится всегда в сочетании с чем-то. Если теряется эта связь с обстановкой, тогда память нарушается.
«Эмоционально важное событие стирает предыдущую память»
– То есть поэтому мы и забываем какие-то вещи?
– Это связано именно с нарушением связи каких-то двух событий. Например, когда вы набрали пин-код банковской карточки, а вас отвлекли внезапным звонком. На следующий день выясняется, что вы этот пин-код не помните. Эмоционально важное событие стирает активированную в данный момент память, потому что в формировании памяти и в эмоциональном отклике биохимически участвуют примерно те же молекулы.
– Что касается управления памятью (удаления или изменения какой-то информации) – ведутся в этом направлении исследования? И есть ли шанс, что в перспективе появится некая технология по удалению или изменению памяти, как в известном фантастическом фильме «Люди в черном»?
– Да, я этот слайд из фильма даже использую в своей лекции, когда говорю о стирании памяти, потому что это действительно было бы оптимально. На сегодняшний день твердо известно, что есть ситуации, при которых конкретную часть памяти или связь между какими-то событиями можно нарушить. Здесь участвуют те же молекулярные механизмы.
Как ускорить нарушение или отменить? В основном, это все связано с тем, что каждый раз, когда мы вспоминаем какое-то конкретное событие, память о нем заново перезаписывается. Если вмешаться в процесс этой перезаписи, когда память становится пластичной при вспоминании, ее можно изменить, нарушить.
кадр из х/ф “Люди в черном”, 1997
– Если говорить о фармакологии, никаких таблеток еще не придумали, которые бы позволяли стирать или изменять память?
– Безусловно, именно к этому и хотелось бы прийти. Проблема в том, что когда ты исследуешь молекулярный механизм, понятно, какую молекулу изменили. Мы понимаем, какую таблетку сделать, чтобы нарушить память.
Однако проблема избирательности на сегодняшний день не решена. У нас миллиарды нейронов, а нужно изменить память всего тысячи, то есть на шесть порядков меньше, и адресно именно этих нейронов. Если все изменять, то человек либо станет овощем – вообще не будет памяти – либо останется та память, которую вы не хотели.
“Без эмоциональной реакции память не образуется”
– Отчего происходит так: какие-то вещи мы запоминаем с трудом, например, когда занимаемся иностранным языком или историей, а вот имена героев сериалов и прочую ерунду запоминаем легко?
– Дело в том, что эмоционально нейтральные вещи забываются очень легко. Молодой человек познакомился с девушкой, если она ему нейтральна, он на следующий день забудет, как ее зовут. Если нравится, то будет помнить всю жизнь.
Эмоциональная реакция – это основа подкрепления, а без него память не образуется. Никакое обучение невозможно без эмоций: позитивных, либо негативных, оба пути достаточно эффективны.
С обучением работает примерно так: если человек испытывает, например, страх, что его накажут за полученную двойку, это эмоции. И они могут помочь ему запомнить информацию.
depositphotos.com
– Повторенье – мать ученья. Говорят, чтобы быстрее что-то запомнить, нужно много раз повторять одно и тоже. Это правда?
– Я бы сказал, что это загадка. С одной стороны, это точно работает. С другой, хорошо известно, что при многократном воспроизведении памяти она меняется.
На сегодняшний день считается, что есть два вида памяти. Динамическая, которая может быть забыта – это то, что на поверхности, новая информация. Жесткую память, центральное ядро, уже не изменить и не стереть. К этой форме памяти относятся наши основные инстинкты, безусловные рефлексы, они тоже когда-то появляются в индивидуальном развитии. Если они переходят в основную, жесткую память, то это уже не стереть.
А динамическая память легко меняется. Это способ приспособления к окружающей среде. Вы переехали в новую квартиру и через неделю будете в ней с закрытыми глазами ориентироваться, как и в старой.
– С чем связана «избирательность» памяти: некоторые люди лучше запоминают визуальную информацию, некоторые – текстовую, а другие и вовсе запахи?
– Точно неизвестно. Есть предположение, что у людей просто разные геномы. У некоторых людей диапазон, например, чувствительности к запахам или к музыке просто огромен, а у некоторых эти гены не так экспрессировались. У нас все гены похожи, есть не так уж много их вариантов, но каждый из нас уникален по этому набору: что досталось от папы с мамой, от предков и прочее.
Некоторые помнят зрительно практически все. Некоторые умеют зрительно представлять себе длинные ряды цифр и помнить всю картинку последовательности, но они не математики. В основном, все это связано с индивидуальными особенностями. Это можно развить внутри диапазона, но нельзя приобрести.
«Компьютеры так не умеют, как человеческая память может»
– Как работает извлечение нужных воспоминаний из памяти в определенный момент времени? Например, когда нужно вспомнить какую-то дату, человек отыскивает из массы усвоенной ранее информации именно эту, а не что-нибудь другое.
– Это как раз то, чем отличается человек от компьютера. Если почти любого мало-мальски грамотного человека попросить назвать номер телефона Наполеона Бонапарта, то он улыбнется, и не будет перебирать возможности. А компьютер добросовестно неделями будет перебирать все известные ему телефоны и найдет Наполеонов Бонапартов где-нибудь в современной Франции, но это будет не то.
Человеческий мозг и память работают не по таким принципам. Есть конкретный алгоритм, который сразу отсекает ненужный вариант. Как это устроено? Это большая загадка на сегодняшний день. Компьютеры так не умеют, как человеческая память может. Те, кто сейчас пытается создавать искусственный интеллект, стараются придать ему свойства человеческого мозга, который работает быстрее любого суперкомпьютера по критерию достижения цели, не по вычислениям.
«Дежавю связано с тем, что наша память пытается по кусочкам восстановить целое»
– А эффект дежавю, о котором постоянно говорят, что такое с научной точки зрения? Почему он возникает?
– Это достаточно просто. Тут речь идет о связях между какими-то сенсорными событиями: образами, звуками, запахами и всей обстановкой в целом. Когда этих образных звуков или запахов где-то 70% от того, что может быть в какой-то обстановке, то вы вдруг начинаете считать, что вы тут уже были. И наоборот. Память обладает таким свойством, что если вы забыли 30-40%, но попали в эту же обстановку, вы сразу вспоминаете: «Да, я тут был. Я не помню этот дом, но какие-то ключевые сигналы примерно такие».
Дежавю связано с тем, что наша память пытается по кусочкам восстановить целое. Иногда восстанавливает то, чего не было. Это вполне объяснимо, и если разобрать по деталям, то получается, что 60-70% того, что было, хотя вы тут точно не были, совпало.
Кадр из киноновеллы “Наваждение”, 1965
– Часто после серьезных травм человек теряет память. У одних она восстанавливается, у других – нет. От чего зависит процесс возвращения памяти?
– Есть кратковременная амнезия: на часы или несколько дней, пока человек просто придет в себя, амнезия только последних часов перед травмой. Это не восстанавливается. Это хорошо показано, известны молекулярные механизмы: накапливаются определенные вещества, и новая память не образуется. Почему стираются долговременные события – большая загадка.
Как это потом восстанавливается? Похоже, что в этом случае закрывается доступ к памяти. Она там есть, но мы не можем ей пользоваться, связи не установлены. У кого-то восстанавливается, у кого-то нет. Кстати, в большинстве случаев, если нет сильных поражений головного мозга, то частично, но восстанавливается. Потому что когда связи опять могут образовываться, то уже все хорошо. Если они по какой-то причине этого делать не могут, то память не вернется.
Кадр из х/ф “50 первых поцелуев”
«С двадцатых годов прошлого столетия ответа нет на этот вопрос»
– За время нашего разговора много раз прозвучало слово «загадка». Так вот самые сложные загадки о человеческой памяти, которые стоят перед учеными сегодня, в чем они заключаются?
– Почти все, о чем мы говорили. Первое – это стирание памяти или наоборот спонтанное восстановление. Еще у физиолога Павлова было показано, что можно заставить собаку что-то забыть, но через несколько дней память у нее спонтанно и самопроизвольно восстановится. Это загадка. Мы эту информацию стерли, проверили, что не помнит. Проходит несколько дней, и происходит самопроизвольное восстановление. С двадцатых годов прошлого столетия ответа нет на этот вопрос.
Как формируется память, какие пути, какие гены, молекулярные механизмы – это более-менее становится известно. Выход на системный уровень, когда это целостное и сложное явление в поведении, не на уровне небольшой сети нейронов – это большая загадка. Однако самая большая тайна – это сознание. Сознание и память неразделимы. Если у нас нет памяти, не может быть и сознания. Мы не осознаем, кто мы, потому что не помним.
«Основной совет – пользоваться мозгом по максимуму»
– И напоследок. Какие максимально действенные способы улучшения памяти вы могли бы порекомендовать?
– Самый действенный совет очень прост. Мозг – это такой же орган, и закон упражнения на него действует. Все знают, что если мышцу долго не упражнять, она атрофируется и становится маленькой. Ровно то же самое происходит с нервными сетями. Если мы не пользуемся ассоциациями, мало общаемся с другими людьми, то начинает уменьшаться количество нервных клеток и идет ухудшение связей. Надо пользоваться мозгом.
depositphotos.com
Именно поэтому пожилым людям все врачи рекомендуют читать стихи, обязательно общаться, а не сидеть в одиночестве дома. Нельзя просто сидеть на диване и смотреть телевизор. Если человек будет просто сидеть дома без общения, есть, спать, смотреть ТВ, то состояние мозга будет постепенно ухудшаться. Нужно, чтобы было активное общение с вашей стороны. Поэтому основной совет – пользоваться мозгом по максимуму.
Беседовала Эллада Карибова
Источник